Умут Шаяхметова: Банков станет меньше, они будут укрупняться

Саяжан Каукенова Саяжан Каукенова
10517

Глава АО "Народный банк Казахстана" в интервью abctv.kz в программе "25 лет независимости" рассказала о перспективах финансового рынка страны.

Умут Шаяхметова: Банков станет меньше, они будут укрупняться Фото: kursiv.kz

- Умут Болатхановна, можете ли вы сейчас вспомнить основные этапы становления казахстанской банковской системы?

- Да. Можно сказать, что я уже давно работаю в банковской системе, а если точнее, с 1997 года. Я не застала тот период, когда вводилась национальная валюта, потому что училась и жила за рубежом. Уже вернувшись в Казахстан, сразу вышла на работу в банк ЗАО ДБ "АБН АМРО Банк Казахстан" и с 1997 года нахожусь в банковском секторе. Я сразу попала в отдел, который занимался пенсионным законодательством, созданием пенсионного фонда. Мы также занимались выпуском структурных продуктов: были выпущены первые еврооблигации для Казахстана, синдицированные займы, проведена организация крупных сделок под госгарантии. Это были первые большие сделки на государственном уровне, и, конечно, было очень интересно. Конечно, в это время было внедрение новой пенсионной системы, рынка ценных бумаг. Я помню программу по приватизации крупных государственных компаний. Была анонсирована программа по голубым фишкам. Тогда господин Марченко возглавлял комиссию по ценным бумагам, и были определены четыре компании-голубые фишки, которые должны были выставиться через казахстанскую фондовую биржу. То время было очень интересное, потому что формировалась инфраструктура именно финансового сектора: банки, биржа, регулятор, пенсионные фонды, брокерские компании. Казалось, что жизнь бурлит, потому что каждый день, каждый месяц выходили какие-то новые инициативы, идеи. Коммерческие рынки начали активно развиваться, зарождались рынки капитала. В моем понимание, начиная с 1997 до 2006-2007 годов, произошел такой большой бум. За эти 10 лет Казахстан прошел больше, чем многие страны за 20-25 лет своего развития.

Следующий этап – он более сложный. Но, опять же, это то, что я для себя ощущаю. Это период кризиса, который как с 2008 года начался, так и продолжается. К сожалению, сегодня нам пока еще рано говорить о том, что мы вышли из кризиса.

Пока мы находимся в нижней части условной кривой. Надеюсь, что следующий этап, будет, и он должен быть этапом роста.

- Вы также стояли у истоков создания пенсионной накопительной системы. Можете ли Вы вспомнить, как всё это начиналось? Какие выдвигались инициативы?

- Да, это опять же был 1997 год, когда я только пришла в банковский сектор. Нам тогда всем казалось, что это что-то социальное, связанное с пенсионерами, и это неинтересно. Тогда я уже начала понимать, что это очень близко с рынком ценных бумаг. Пенсионные фонды - это, в первую очередь, финансовые институты, а за этим идет развитие новых инструментов и выстраивание таких компаний, как страхование жизни, актуарные расчеты, выплаты - это все связано с рынком ценных бумаг. Я хорошо помню, в 1997 году здесь в Казахстане была группа консультантов из USAID по внедрению новой накопительной пенсионной системы. Только тогда мы стали понимать, что такое частные накопительные пенсионные фонды, что такое компании по управлению пенсионными активами, компании по выплатам страхования жизни.Достаточно быстро реформа была внедрена. Конечно, к этому подтолкнуло то, что, в первую очередь, были проблемы с госбюджетом, с пенсионным обеспечением. Тогда тяжелые годы были. Эта рыночная реформа была очень полезна. Пенсионная реформа дала старт созданию финансовых институтов, которые затем уже формировали рынок ценных бумаг, эмитентов, управляющих активами. Пенсионная реформа была очень позитивна. К сожалению, она просуществовала не так долго, около 15 лет. В 2014 году была провозглашена другая реформа, когда произошла национализация частных пенсионных фондов в один государственный накопительный пенсионный фонд. Я могу сказать, что при мне история практически замкнулась, как круг. Я вижу, что мы возвращаемся назад в государственное пенсионное обеспечение. Да, пока еще сохраняются частные накопительные счета в ЕНПФ. Но ими уже не мы управляем. Это выбор не наш, вкладчиков, а это уже определяет государство и уже дальше оно обеспечивает выплату пенсий через свою гарантию. Поэтому, то время было очень интересное. Еще раз говорю, нужно было, как можно быстро внедрить и сделать большие изменения. Это было достигнуто благодаря президенту и правительству - все быстро принималось и внедрялось.

- Скажите, а чему пришлось учиться бизнесменам в это время?

- Отмечу, это мое экспертное мнение. Я сама, к сожалению, не бизнесмен, я наемный работник, но ежедневно сталкиваюсь с бизнесменами через кредитование, общение. Наверное, зарождение произошло еще в годы перестройки, когда появлялись кооперативы в советское время и люди уже начали понимать, что такое построение бизнеса, накопление частного капитала и его реинвестирование в развитие и расширение. Я очень рада, что время возможностей появилось у Казахстана. Оно дало толчок. Сегодня у нас много инициатив, много бизнесменов, конкуренция растет. Бизнесменам пришлось учиться всему с нуля. Как мы сегодня шутим, говоря, что многие сегодняшние наши бизнесмены – это неудачники, несостоявшиеся специалисты. Это потому, что среди них много медиков, учителей, военных, но все они ушли в торговлю, строительство. Это те люди, которые креативили, брали на себя риск, научились считать, понимать, что такое риски, выстраивать взаимоотношения с партнерами, подписывать большие контракты, привлекать инвестиции. Я снимаю шляпу перед нашими большими бизнесменами, которые состоялись, смогли в конкурентной борьбе выжить и не сломаться, ведь времена были сложные. Это, в первую очередь, сильные духом люди, профессионалы и люди рисковые.

-  Как вы считаете, как будет трансформироваться банковская система в Казахстане? К чему будут стремиться банки?

- Наверное, на такую перспективу сегодня что-либо очень сложно загадывать, потому что, к сожалению, ежедневно жизнь вносит такие коррективы, которые невозможно предугадать. Даже взять на примере президентских выборов в Америке, когда весь мир ждал, что Хиллари Клинтон станет 45-м президентом США, а выиграл Дональд Трамп. Взять Brexit. Это те вещи, которые были совершенно непредсказуемы. Жизнь вносит свои коррективы, поэтому я бы, наверное, ориентировалась на 3-5 лет, а на 10-15 лет мне сложно загадывать и предсказывать.

Это время сложное. Кризис, к сожалению, еще не закончился. Надеюсь, мы пройдем его без больших потерь. Я вижу, что будет консолидация банковского сектора, наверное, будет укрупнение банков. Я думаю, что количество банков, возможно, будет сокращаться, но они будут укрупняться. Банки должны улучшать качество своего капитала. Однозначно, банки будут трансформироваться, и переходить в сторону технологий. Сейчас идет движение в сторону интернета, мобильного банка. Будут новые продукты. Наши клиенты становятся все более капризными и требовательными. Конечно, банкам нужно будет трансформировать идею, сотрудников, корпоративную культуру. Плюс к этому Казахстан вступил в ВТО, и с 2020 года казахстанский финансовый рынок будет открыт. Скорее всего, сюда будут заходить международные корпорации через создание своих филиалов, то есть вход на рынок Казахстана будет менее капиталоемким и легче. Мы видим, что идет глобализация – это мировая тенденция. Мы видим, что идет усиление риск-менеджмента. На банки накладывается все больше и больше ответственности – это и по лжепредпринимательству,  и по подозрительным операциям - это тот функционал, который не очень нам свойственен. Поэтому, я думаю, что бремя будет сложное. Достаточно много инвестиций будет требоваться от банков в технологии и человеческий капитал.

- Умут Болатхановна, как вы считаете сможет ли Народный банк успешно пройти стресс-тест и достаточно ли снизился уровень NPL?

- Касательно Халык банка я однозначно могу сказать, что мы легко пройдем стресс-тестирование. Наверное, это один из самых комфортных банков который  сможет достаточно безболезненно пройти стресс-тест. Стресс-тест – это, в принципе, тот же самый аудит , единственное, разный подход по оценке залогов и активов. Но те принципы, которые были заложены в методологии по стресс-тесту, мы уже сегодня так оцениваем свои залоги. То есть мы их не оцениваем за счет будущих потоков, а мы оцениваем их за счет текущей рыночной стоимости или как говорится, мы рассчитываем ликвидационную стоимость. Поэтому для Халыка большой разницы или больших стрессов в данной ситуации мы не видим. Единственное, мое мнение было по стресс-тесту, что это полезное упражнение, но оно достаточно длительное, было бы и дорогое для государства. Национальный банк, в принципе, всей информацией и так сегодня владеет. Если есть какие-то потребности в применении более жестких мер или карательных, то у Нацбанка все инструменты есть, и для этого нет необходимости проводить стресс-тест, так как они владеют всей информацией. Поэтому вот в этом плане стресс-тест мы не очень сильно поддерживали. Но если вдруг такая будет процедура, то мы комфортны, мы готовы показывать, открываться. Мы являемся публичной компанией, торгующей на Лондоне, и у нас более строгие подходы к Халыку, чем ко многим другим банкам, которые не являются публичными компаниями. Поэтому мы более жестко аудируемся, более жестко нас рейтингуют. Ежеквартально мы раскрываем свою финансовую отчетность, проводим конференс-коллы с внешними нашими аналитиками, с инвесторами. У нас около 20%- это внешние инвесторы, которые купили наши акции. Поэтому мы совершенно комфортны.

- Может ли так произойти, что стресс-тестирование отразится на мелких банках, которые будут вынуждены уйти с рынка?

- Да, я думаю, что да. Такое совершенно возможно, что не все банки пройдут стресс-тест.

- В данном случае нужно ли консолидироваться участникам рынка?

-Я думаю, что этот процесс  должен быть необязательный. Участники рынка знают, у кого какие проблемы. Каждый все очень четко понимает. Конечно,всё зависит очень сильно и от регулятора – более жесткий или мягкий подход. Но в целом банк, имея какие-либо внутренние проблемы с капиталом, ликвидностью, получением доходов все это сам знает, и понимает насколько есть горизонт возможности, так скажем, жить в нарисованной отчетности и реальной. Поэтому я думаю, что это решение все равно будет за акционерами - не дожидаясь стресс-теста, и не должно быть каких-то насильственных решений по консолидации. Насильственные решения могут быть только в случае отзыва лицензий или приостановлений. Вы видите уже регулятор приостановил лицензии двух банков. А так это будет уже решение акционеров: ликвидировать банк – закрыть, консолидироваться или продать, или, наоборот, улучшить и накачать капиталом. Потому что у акционеров если деньги есть, они могут поставить дополнительные деньги и таким образом улучшить, оздоровить свои банки.

- У вас есть характерная черта - вы высказываете мнение, отличное от государственного, и от всех других мнений. Как Вам это удается?

- Если честно, то я не считаю себя оппозиционером или высказываю мнение отличное от мнения государства. Это мнение общее, просто я его озвучиваю, а кто-то не озвучивает. Я всегда была прямым и открытым человеком- это черты моего характера. То, что сегодня я говорю, я говорю только на профессиональные темы, говорю о том, что меня волнует. Я вижу, что если я могу повлиять на то или иное событие, то я это делаю. Наверное, это больше неравнодушие с моей стороны или элемент, как говорят казахи, жанащиды (душа болит). Ты видишь, что тебя это волнует, говоришь об этом открыто.

- Как вы считаете, какие важные этапы можно отметить в историифинансовой иэкономической независимости страны? Насколько мы близки к этому?

- Я считаю, что вся атрибутика финансовой и экономической независимости у Казахстана есть. В первую очередь, это наша национальная валюта- тенге, внутреннее регулирование, резервы. Мы создали и построили свою независимость. Теперь главное ее не потерять. Создание единой валюты в рамках ЕАЭС, вот здесь, я считаю, есть угроза потери. Потому чтообъединившись в  более сильными экономиками Казахстан однозначно будет терять свою финансовую и экономическую независимость. К сожалению, мы видим глобальную тенденцию на протекционизм. Это показал тот же Brexit. Люди думают, что глобализация – это хорошо. Я тоже так считаю, но при этом нужно соблюдать национальные интересы, находить плюсы и минусы. Нужно соблюдать полную открытость, но с сохранением национальных интересов.

Динара Айбасова, программа "25 лет независимости", Саяжан Каукенова

Telegram
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАС В TELEGRAM Узнавайте о новостях первыми
Подписаться